– Нет, нет, нет, – замотала головой, боясь выпустить руку Эдварда. Она закусила губу, когда к ней приблизился один из глав клана, протягивая свою ладонь. – Что? Экскурсия? Мне ничего не надо, я домой хочу.
Она умоляюще посмотрела на Эдварда, тот лишь покачал головой. Снова. Его тут же оттеснили другие вампиры, и Белла осталась одна. Она вздохнула и вложила свою маленькую ладонь в руку Маркуса Волтури. Дверь огромного зала закрылась, и девушка последовала за правителем по коридорам замка. В слабо освещенных коридорах она посматривала вверх, пытаясь понять, правильна ли её догадка. Если честно, то мысль о том, что она когда-то видела этого мужчину, появилась уже давно. В кабинете Карлайла висел огромный портрет правителей мира вампиров. Но вот был ли это тот самый Марк, который спас её много лет назад, или это была всего лишь удивительная внешняя схожесть?
– Сеньор Волтури, простите, а куда мы идем? – Белла снова посмотрела вверх, разглядывая профиль правителя мира вампиров. – И чего я не должна была видеть? Ну, в смысле не захотела бы? Вы так хорошо меня знаете?
Она несколько раз споткнулась в темноте, почти повисая на руке вампира, но тут же выравнивалась, и каждый раз просила прощения за свою неуклюжесть. Но, к сожалению, даже если бы было в коридорах светло, это никак не гарантировало бы того, что девушка не упала бы, не разбила бы себе колени. «Неужели это он? Но как бы спросить? Как бы узнать? Если бы он взял меня на руки, я бы сразу поняла», девушка вспомнила, что с момента своего чудесного спасения в парке аттракционов, всегда носила полученный от спасителя носовой платок с собой. «Но, как его показать? И если да, то придется вернуть», улыбнулась.
– Сеньор Волтури, а Вы когда-нибудь покидаете замок? Вы никогда не были в Америке?
Отвлекаясь на то, чтобы рассмотреть Волтури, Белла совершенно не видела того, что у неё под ногами, поэтому вполне закономерно, что камень она не увидела. Всего мгновение - и вот она уже стоит перед Маркусом на четвереньках с ободранными до крови ладошками и саднящими коленками.

«Прямо сейчас они пьют там кровь. Бедный Эдвард. А я? Я вот стою в такой позе, что», но она не успела оценить всю красоту и грациозность своего положения, как оказалась в таких знакомых объятиях. Белла положила голову на плечо Маркусу и втянула воздух. «Неужели, это он. А я всё думала, что это сон. Давно забытый и нереальный. Как меня все и пытались убедить. Нет, он настоящий. Как же давно это было». Свон сложила руки точно так же, как и тогда, не мешая вампиру лишними жестами. Слишком много мыслей и воспоминаний: тоннель, парочка подростков, которые тащат Беллу в темноту, а потом руки – сильные и прохладные, унимающие боль и дарующие защиту.
– Но… – Белла приземлилась на огромную кровать, пытаясь вырваться из воспоминаний, которые складывались в целостную картинку. Откинулась на покрывало. – Мне говори, что такое невозможно… Аааа
Девушка старалась не дергаться, но получалось плохо, и как только бинт, смоченный в одеколоне, аромат которого был знаком, коснулся ободранного колена, зашипела, застонала, пытаясь вырвать ногу. И только крепкие пальцы Маркуса не давали этого сделать.
– Диснейленд, – чуть не выкрикнула она. – Так значит?!!
Брючины джинсов прикрыли коленки, и вампир принялся обрабатывать ладошки, присев рядом. Белла протянула одну руку, внимательно всматриваясь в лицо Волтури. Если честно, то она уже минут пять, как лежала на кровати с открытым ртом и бурей эмоций внутри.
– А когда Вы были в США, ну в этом городе?... Тогда ничего странного не произошло? Просто Вы мне напоминаете… – зашипела и выдернула руку, прижимая к груди. Потом принялась дуть на рану. Да, колени спасла грубая джинсовая ткань, а вот ладони были ужасно счесаны. – Марк, – тихо прошептала Белла, называя вампира по имени, которым он представился ей в темном тоннеле ужасов калифорнийского Диснейленда, – как ты это терпишь?
Она смотрела, как белая полоса тончайшей ткани охватывает ладонь и кисть.
– Значит, это была правда? – Белла поддалась непонятным для себя эмоциям. Страх перед Волтури вмести взятыми ушел на задний план, оттесняемый осознанием того, что рядом с ней её спаситель, а значит, один друг у неё в этом замке есть. Она подвинулась и обняла Маркуса, прижавшись, как в детстве к его груди щекой.

– Я думала, что никогда тебя не увижу больше, – уткнувшись носом ему в грудь, залепетала Белла, как маленькая. – Я ведь даже не успела тебя поблагодарить. Бессмертные кто? – Её глаза расширились от ужаса, а сердце заколотилось. – То есть ты хочешь сказать, что?.. – отстранилась от вампира, чтоб видеть его глаза. – Неужели кто-то способен такое сделать с детьми?
Она, закусив губу, дождалась, когда Марк ловко завяжет ей красивый бантик, и довольно посмотрела на его работу. Складывалось впечатление, что Маркус был прирожденным целителем.
– Вот бы все так умели. И рука почти не болит… Было… А мне говорили, что я просто потерялась в тоннеле после поломки поезда. А когда я пыталась рассказать, что видела, меня повели к психологу. Мне сказали, что этого не было и что всё мне это приснилось. А ты здесь, ты рядом.
Её голос превратился в тихий шепот, доверительный и спокойный. Впервые с того момента, как Белла вошла в замок Волтури, она почувствовала себя в относительной безопасности, пока у неё в голове не сложился паззл, дополненный картинками из прошлого, рассказами Карлайла о Волтури и впечатлениями от сегодняшнего дня.
Сердце заколотилось и Белла, перебирая ногами, отползла к изголовью кровати. В её глазах было непонимание, недоумение и еще много всяких оттенков, которые даже сама девушка не понимала. Она не понимала и собственной реакции: только что обнимала Маркуса и прижималась к нему, а сейчас готова была бежать, сверкая пятками.
– Так вот значит, кто твоя «большая» семья, – вздохнула, осозновая обреченность своего положения. – Почему же ты, правитель мира вампиров, оставил меня в живых? Ну, тогда, в Диснейленде? И странно, что сегодня никто не поддержал, как там его зовут, белобрысого, который только и делал, что зыркал на меня, а в глазах было столько ярости, что если б можно было убить взглядом, я бы уже пала замертво. – Она почувствовала себя виноватой, ведь Маркус уже во второй раз помогает ей, а она такая по-человечески неблагодарная и черствая. –  Прости. Я не должна так. Ты же меня спас, а я… Я… «Ты просто сволочь и дрянь, раз тебе так сложно сказать «спасибо». Вот ты кто».
Она покраснела от стыда, протягивая опять к Маркусу руки, как тогда в детстве. но уже и не ожидая, что он примет её.

Она полулежала на кровати Маркуса, успокаиваясь в его объятиях.
– Мир, – тихо прошептала она, задумавшись обо всём, что ей рассказал только что Волтури. Ей слишком многое хотелось расспросить, узнать, но мысли путались и менялись слишком быстро, как и её настроение. – Значит, те подростки, они… Вот почему называли меня «едой», да? И ты их убил. Но… – она замялась, не зная, как спросить. – Те дети в тоннеле, они… Как ты с ними справился, ведь ты нес меня на руках? – приготовилась слушать интереснейший рассказ из жизни самых опасных вампиров, по словам Карлайла. – И еще… Если бы ты рассказал мне, то ты бы сам нарушил закон, как Эдвард. Но он же ничего не нарушал, я сама догадалась. В книжке прочла. Ну и сложила два и два. А он никогда не решится. Он слишком любит меня, чтоб обратить. Даже когда Джеймс…– вздохнула. Она обхватила руку, прикрывая шрам от укуса вампира. Глупо, конечно, ведь Маркус уже давно его увидел. – Прости, – густо покраснела и потерлась щекой о жакет вампира. – Значит, Кай. Что за странное имечко? И вообще он странный. Напоминает Червонную Королеву из Алисы в стране чудес, – Белла попыталась передать интонацию этой самой королевы и, возможно, слишком громко крикнула, – Отрубить ему голову! Голову ему долой! И этому тоже!!!
Она рассмеялась. Почему-то в обществе Маркуса она чувствовала себя спокойно и умиротворенно. Наверное, потому что не убив её тогда, он был единственным, кто не хотел убить её. Возможно, поэтому в голову пришла слишком шальная мысль, но почему-то Белле показалось, что это и есть тот правильный выход, который устроит всех. Она отбросила волосы за плечо и подставила горло Маркусу.
– Обрати меня. Эдвард никогда этого не сделает. Но если этого не избежать, то обрати меня. Или убей. Ведь я всего лишь еда...